Рассказ Нагибина «Эхо» был одной из первых новаторских попыток рассмотреть сексуальность как серьезную тему в подростковой литературе советского периода. В то время, как детская литература в целом тщательно избегала изображения детской сексуальности, Нагибин обратил внимание своих юных читателей на всю сложность изображения обнажённого человеческого тела. Его главная героиня, маленькая девочка по имени Витька, показана глазами мальчика, не воспринимающего сексуальность своей маленькой подруги, несмотря на то, что он постоянно видит ее купающейся обнаженной, Понимание ее женственности и красоты приходит только тогда, когда мальчик видит ее одетой как девочка. История осмысления красоты человеческого тела показана через три стадии преображения девочки: сначала, ее нагота, которую оба персонажа воспринимают как гендерно-нейтральную; затем, ее внешняя намеренная «мальчиковость», когда она ходит в шортах с обнаженным торсом; и, наконец, переход к "оформленному" телу, когда, наконец, Витька одета как настоящая девочка. Эти три стадии телесной репрезентации детского (женского) тела создают запутанную двойственность для юного читателя: с одной стороны, история бросает вызов установленному чувству советской «благопристойности» (ведь нагота воспринималась как постыдное явление, нарушающее поведенческие нормы); с другой стороны, изображение Витьки, одетой в соответствии с приемлемыми гендерными кодами, подчеркивает конформизм по отношению к правилам корректного поведения подростка. Так, начав своё повествование с оспаривания доминанты гендерного дресс-кода как поведенческой нормы, автор в финале рассказа подчиняет свободу в восприятии телесности своих юных героев пуританским нормам и правилам советского общества.